3 кн. Маккавейская* Chapter 1 - Русский Синодальный Перевод (77 книг)

1: Филопатр, узнав от прибывших к нему, что Антиохом отняты бывшие в его владении местности, отдал приказ всем войскам своим, пешим и конным, и, взяв с собою сестру свою Арсиною, отправился в страну Рафию, где расположены были станом войска Антиоха.
2: Тогда некто Феодот решился исполнить свой замысел, взял с собою лучших из вверенных ему Птоломеем вооруженных людей, и ночью проник в палатку Птоломея, чтобы наедине убить его и тем предотвратить войну.
3: Но его обманул Досифей, сын Дримила, родом Иудей, впоследствии изменивший закону и отступивший от отеческой веры: он поместил в палатке одного незначительного человека, которому и пришлось принять назначенную Птоломею смерть.
4: Когда же произошло упорное сражение, и дело Антиоха превозмогало, то Арсиноя, распустив волосы, с плачем и слезами ходила по войскам, усильно убеждая, чтобы храбрее сражались за себя, за детей и жен, и обещая, если победят, дать каждому по две мины золота.
5: Итак случилось, что противники поражены были в рукопашном бое, и многие взяты в плен.
6: Достигнув своей цели, Филопатр рассудил пройти по ближним городам, чтобы ободрить их.
7: Исполнив это и снабдив капища дарами, он одушевил мужеством подвластных ему.
8: Когда потом Иудеи отправили к нему от совета и старейшин послов поздравить его, поднести дары и изъявить радость о случившемся, то он пожелал как можно скорее придти к ним.
9: Прибыв же в Иерусалим, он принес жертву великому Богу, воздал благодарение, и прочее исполнил, приличествующее священному месту;
10: и когда вошел туда, то изумлен был величием и благолепием и, удивляясь благоустройству храма, пожелал войти во святилище.
11: Ему сказали, что не следует этого делать, ибо никому и из своего народа непозволительно входить туда, и даже священникам, но только одному начальствующему над всеми первосвященнику, и притом однажды в год; но он никак не хотел слушать.
12: Прочитали ему закон, но и тогда не оставил он своего намерения, говоря, что он должен войти: пусть они будут лишены этой чести, но не я. И спрашивал, почему, когда он входил в храм, никто из присутствовавших не возбранил ему?
13: И когда некто неосмотрительно сказал, что это худо было сделано, он отвечал: но когда это уже сделано, по какой бы то ни было причине, то не должно ли ему во всяком случае войти, хотят ли они того, или не хотят.
14: Тогда священники в священных одеждах пали ниц и молились великому Богу, чтобы Он помог им в настоящей крайности и удержал стремление насильственно вторгающегося; храм наполнился воплем и слезами, а оставшиеся в городе сбежались в смущении, полагая, что случилось нечто необычайное.
15: И заключенные в своих покоях девы выбегали с матерями и, посыпая пеплом и прахом головы, оглашали улицы рыданиями и стонами.
16: Другие же во всем наряде, оставив приготовленный для встречи брачный чертог и подобающий стыд, беспорядочно бегали по городу.
17: А матери и кормилицы, оставляя и здесь и там новорожденных детей, иные в домах, другие - на улицах, неудержимо сбегались во всесвятейший храм.
18: Так разнообразна была молитва собравшихся по случаю святотатственного покушения.
19: Вместе с тем некоторые из граждан возымели смелость не допускать домогавшегося вторгнуться и исполнить свое намерение. Они воззвали, что нужно взяться за оружие и мужественно умереть за закон отеческий, и произвели в храме великое смятение:
20: с трудом быв удержаны старейшинами и священниками, они остались в том же молитвенном положении.
21: Народ, как и прежде, продолжал молиться. Даже бывшие с царем старейшины многократно пытались отвлечь надменный его ум от предпринятого намерения.
22: Но, исполненный дерзости и все пренебрегший, он уже делал шаг вперед, чтобы совершенно исполнить сказанное прежде.
23: Видя это, и бывшие с ним начали призывать вместе с нашими Вседержителя, чтобы Он помог в настоящей нужде и не попустил такого беззаконного и надменного поступка.
24: От совокупного, напряженного и тяжкого народного вопля происходил невыразимый гул.
25: Казалось, что не только люди, но и самые стены и все основания вопияли, как бы умирая уже за осквернение священного места.